Том 1. Книги стихов - Страница 18


К оглавлению

18

«Холод повеял в окно…»


  Холод повеял в окно, –
  И затворилось оно.


Снова один я, и в мире живом,
И не обманут промчавшимся сном.


  Снова я грустен и нем.
  Где же мой кроткий Эдем?


Пёстрым узором напрасно дразня,
Тёмные стены глядят на меня.


  Скучная лампа горит.
  Скучная книга лежит.

«Закрывая глаза, я целую тебя…»


Закрывая глаза, я целую тебя, –
  Бестелесен и тих поцелуй.
Ты глядишь и молчишь, не губя, не любя,
  В колыханьи тумана и струй.


Я плыву на ладье, – и луна надо мной
  Подымает печальный свой лик;
Я плыву по реке, – и поник над рекой
  Опечаленный чем-то тростник.


Ты неслышно сидишь, ты не двинешь рукой, –
  И во мгле, и в сиянии даль.
И не знаю я, долго ли быть мне с тобой,
  И когда ты мне молвишь: «Причаль».


Этот призрачный лес на крутом берегу,
  И поля, и улыбка твоя –
Бестелесное всё. Я забыть не могу
  Бесконечной тоски бытия.

«Мелькающие годы…»


Мелькающие годы,
Томителен ваш лад.
Как поздней непогоды
Тоскующий наряд.


Протягивая руки,
С надеждою в глазах,
Несбыточной науки
Я ждал в ночных путях, –


И чар полночных сила
Несла мне свой покой,
И сердце примирила
С безвыходной судьбой.


Но я, неблагодарный,
Уставши тайной жить,
С насмешкою коварной
Стал тайну поносить, –


И в мир полдневной скуки
Бежал поспешно я
От радостной науки
Ночного бытия.


И сердце взволновалось,
В огне внезапном кровь, –
Нежданная примчалась
Проказница-любовь.


Но крик её весёлый
Меня остановил,
И стан её дебёлый
Мечты мои убил.


Я робко отрекаюсь
От злых её тревог,
И быстро возвращаюсь
В полночный мой чертог.

«Круг начертан, и Сивилла…»


Круг начертан, и Сивилла
Предстоящим духам тьмы
Заклинанья совершила,
И теперь всесильны мы:


Нам послушны силы злые,
Близки мы и к небесам, –
Только б низменно-земные
Не подкрались чувства к нам,


Только б, волю дав мечтаньям,
И земную красоту
Подарив своим желаньям,
Вдруг, назло моим гаданьям,
Не шагнуть мне за черту.

«Я шел безнадёжной дорогой…»


Я шел безнадёжной дорогой,
Когда ещё день не погас.
Горел во мне думою строгой
Вечерний томительный час.


И вдруг декорацией плоской
Мне всё показалось тогда, –
Заря протянулась полоской,
И блёсткой блеснула звезда,


И небо завесой висело,
Помостом лежала земля, –
Но тайная сила кипела,
Кулисы порой шевеля.


Она лицемерно таилась,
И меж декораций порой,
Невидима миру, грозилась
Предвечною, дикою мглой.

«Я здесь один, жесток мой рок…»


Я здесь один, жесток мой рок,
А ты покоишься далече, –
Но предуставлен Богом срок,
Когда свершиться нашей встрече.


В пыли томительных дорог
Окончив путь из веси дальной,
Ты станешь тихо на порог
Моей обители печальной.


В невозмутимой тишине,
К мерцанью свеч из мрака ночи
Ты подойдешь, потупив очи,
Ты ничего не скажешь мне.


Не засияют ярче свечи,
И за окном не дрогнет мрак,
И никакой дня нашей встречи
Не будет явлен внешний знак,


Но Божьим радуясь веленьям,
Согласованьям бытия,
Внезапным вспыхнет вдохновеньем
Душа усталая моя.


Так, верю я, – для дивной встречи
Предустановлен тайный срок.
Покойся ж, верный друг, далече,
Томи меня, жестокий рок!

«Там тишина с мечтой сплеталась…»


Там тишина с мечтой сплеталась
В кругу безветренных берёз,
И безнадёжность улыбалась
Толпе больных и жалких грёз.


Хотело сердце лицемерить,
И очи – слёзы проливать,
И как-то странно было верить,
И как-то страшно было ждать.


И всё томительно молчало, –
Уже природа не жила,
И не стремилась, не дышала,
И не могла, и не была.

«Ещё томительно горя…»


Ещё томительно горя,
Не умер тихий день.
Ещё усталая заря
Не вовсе погрузилась в тень, –


Но чуть заметный серп луны
Уже над миром занесён,
Уже дыханьем тишины
Простор полей заворожён.


И есть предчувствие во всём
Святых и радостных чудес, –
В дали долин, в тиши небес,
И в сердце трепетном моём;


И как далёкий, тихий звон, –
Дыханье вещей тишины;
И одинокий серп луны
Уже над миром занесён.

«Молода и прекрасна…»


Молода и прекрасна,
Безнадёжно больна,
Смотрит на землю ясно
И бесстрастно луна.


Отуманились дали,
И тоскует земля,
И росою печали
Оросились поля.


Простодушные взоры
Подымает жена
На лазурные горы,
Где томится луна.


Что не спит и не дремлет,
Всё скорбит о луне,
18